Я всё думаю: как смогли мы излечиться от того зла внутри нас, которое на майданной, расхристанной Украине выплеснулось в Одессе?

Ведь и у нас торжествовал зверь, и у нас 4 октября 1993 года в оглушенной столице наёмники убивали людей из танков, а зеваки, глазея с моста, хлопали и кричали им заворожённо: ещё! ещё!

Ведь это именно мы, а не украинцы, окунулись, казалось, в самое пекло — с шоковыми реформами и залоговыми аукционами, с кровавой проигранной Чечней и "товарищем Шамилем" в буденновском роддоме, с дефолтом и взорванными домами, с "Курском" и Бесланом…

На Украине целых 23 года не было ничего подобного! Минуло стороной. Почему же именно мы смогли выкарабкаться из того ада — а Украина увязла?

Видимо, ответ таков. Там, где для Украины ценой вопроса была лишь "смена вектора" — от одних переметнуться к другим, — для нас на кону стояло собственное выживание, как страны и как народа.

В какой-то момент стало вдруг ясно, что отступать бесполезно. Бежать некуда: хоть с деньгами, хоть без. Откупиться — не удастся. Лечь и сдаться — не поможет.

Это значило, что хватит уже сдаваться. Первыми это поняли герои — с них-то всё и началось. Я настаиваю: в том, что Россия жива, первая заслуга принадлежит нашим несдавшимся мученикам, прославившимся и безвестным.

Капитан-лейтенанту Колесникову с "Курска", написавшему химическим карандашом: "Отчаиваться не надо".
Рядовому Евгению Родионову, отказавшемуся снять крест и обезглавленному за это. 
Шестой Псковской роте, которая встала и не ушла — и вся страна с ней тоже.

Свидомые до сих пор не поняли одну вещь: у Зла героев не бывает. У Ада мучеников нет.

Поэтому Одесса — это наши святые. Это наш подвиг. Это наша победа.